А живу я, огромную цену за жизнь заломив,
И всегда недоволен собою.
Потому я оставлю тебя, Шуламифь,
Чтоб почувствовать власть над судьбою.


Я как будто бы царь в этой древней стране,
Слишком щедро я Богом одарен.
Пол-земли повелителя ищет во мне,
Чтобы вдоволь настроил пекарен.


Посмотри, вот для храма везут даламит,
И в бессмертный народ превращается племя,
Потому я оставлю тебя, Шуламифь,
Что с тобой я не слышу, как движется время.


Да, конечно, я знаю, что будет полынь
Пробиваться сквозь стены, которые рухнут.
Зов горячего ветра Синайских пустынь
Будут переводить, как томление духа.


Но не каждая жизнь сквозь шуршанье олив
В изначальное слово вливается словом.
Потому я оставлю тебя, Шуламифь,
Чтобы вынести все, что даровано Богом.


И страна превращается в пепел и хлам,
Если сеятель думает только о хлебе.
Но десницей моей воздвигаемый храм,
Троекратно сожжен, отражается в небе.


И известный пророк, сочинитель молитв,
Все от ветра берет и бросает на ветер.
Потому я оставлю тебя, Шуламифь,
Что увидел в любви воплощение смерти.