Не осуди, товарищ строгий,
Мое молчание, когда
По колеям крутой дороги
Бежит весенняя вода.


Бежит, сама того не зная,
Что нет движенья без следа.
Озера синью набухают,
И синевой сияет даль.


Сияет даль... не от того ли
Нам нашу песню не разжечь,
Что из-под снега в этом поле
Выходят спины блиндажей?


Так не спеши вперед, дорога!
Мы - тоже путники твои,
Как те, которым так немного
Прожить отмерили бои,


Как те, которые не в силах
Ответить на свинец свинцом,
Не погребенные в могилы
И не опознаны в лицо...


Но жизнь строга и неизбежна.
И на прибрежные кусты
Ложится пламенная нежность
Рассветов редкой красоты.


Весна дотошная, лихая,
Воды неистовой страда,
Озера синью набухают,
И синевой сияет даль.


И снег стареет на вершинах.
А под высоким, звонким днем
Ревут военные машины,
Взбираясь на крутой подьем.


Взбираясь на такие кручи,
Где отступиться - и не жить!
И где на валунах могучих
Стоят все те же блиндажи...


Март 1957